Обзоры фильмов
Рецензия на фильм «Ядовитая роза» |
Пока Тарантино отрывается в Каннах с ДиКаприо и Брэдом Питтом, его звёздный актёр двадцатипятилетней давности ностальгирует по былому кино. Джон Траволта, сопродюсер неонуара от трио второстепенных режиссёров, собрал целую компанию сбитых лётчиков Голливуда. Помимо него самого, это Морган Фримен, среди многих других обвинённый в сексуальных домогательствах, и былой секс-символ Брендан Фрейзер, ставший, как оказалось, жертвой харрасмента.Жанр — неонуар, место действия — Техас, год — 1978-й. На девять лет позже, чем в фильме Тарантино о конце старого американского кинематографа. Главный герой в исполнении Траволты, разумеется, частный детектив. Он возвращается в родной город по работе: найти затерявшуюся в стенах психбольницы богатую старуху. Вскоре к загадочной психушке добавляется внезапная смерть звёздного футболиста прямо на поле — и здесь сыщик заходит на территорию местного «авторитета», друга своей юности по прозвищу Док. В «Ядовитой розе» мало оригинального для неонуара. Те же персонажи, те же сюжетные ходы и интонация. Подозрительные личности и роковые женщины собираются в затянутых сигарно-пороховым дымом игорных залах, кабаках и мотелях. Иногда встречаются на побережье свинцового Мексиканского залива, на расцвеченных ядовитым неоном улицах и в заброшенных садах с неглубокими могилами. Эти благословенные одними, ненавидимые другими и неизвестные уже третьим времена, когда везде можно было непрерывно курить! На фоне плачет саксофон. Такой фильм хорошо смотреть в бессонницу, на старом телевизоре в половину четвёртого утра душной летней ночью. Трудно сказать, есть ли в этом следовании старым штампам криминально-мачистского кино сознательный вызов вновь перерождающейся киноиндустрии. Заполнившая воздух экрана меланхолия — знак просроченной эпохи. Герои уже пережили свою молодость в пятидесятые и теперь живут в провинциальном безвременье. Накачиваются виски, развратничают и поют кантри в ритме ходячих трупов. Друг говорит сыщику: «Я будто призрака встретил!». Тот отвечает: «Я и есть призрак». Так же и актёры, пережившие пик своей карьеры или вовсе не известные, играют вполруки, на приёме и незаметно. Хотя, конечно, и во сне Траволта выглядит лучше своей бледной дочери, которую протащил на роль — сюрприз! — дочери своего персонажа. Оглядывая бывшего Винсента Вегу с седой бородой, с некоторым удивлением отмечаешь: он мог бы сыграть Чарльза Буковски! Его, правда, уже играл Микки Рурк, также снявшийся в действительно выдающемся неонуаре «Сердце ангела». Герой фильма Алана Паркера бежал, бунтовал и сражался, пускай тщетно, герой же Траволты отрабатывает повинность крутого парня, которому все не дают тихо состариться. Кстати, если за дьявола в этом фильме немного запылившийся Морган Фриман, то мелким бесом можно назвать Фрейзера. Сказанное о ленивой игре актёров не относится к нему, который выпрыгивает из штанов, чтобы сыграть лучшие пятнадцать минут в своей карьере: роль нежного убийцы, между адским клоуном Джоном Гейси и Труменом Капоте. Кому, впрочем, доведётся увидеть эту игру и порадоваться возвращению одного из любимых актеров девяностых? «Роза» неизбежно затеряется среди громких, великих или дурацких, премьер этого года. Вне конъюнктуры и даже без хэппи-энда. Будто монолог старика о том, что возврата в прошлое нет, жизнь проходит, а боль остается. Никогда не знаешь, однако, когда услышишь это в последний раз. Возможно, в последний раз прокуренный герой экрана двадцатого века закрывает дверь. Стихает плач саксофона. Источник: kinoafisha.info
|
24 Мая 2019 0
Рецензия на фильм «Аладдин» |
Арабская ночь темна и полна карманников. Бедняк Аладдин способен обокрасть любого, но в то же время всегда готов прийти на помощь таким же обездоленным, как он сам. Однажды Аладдин помогает незнакомой южной красотке сбежать от неприятностей, и между ними вспыхивает искра. Девушку зовут Жасмин, и она принцесса, но выдаёт себя за служанку из дворца. Жасмин мечтает стать султаном, в то время как отец пытается выдать её замуж за очередного глупого принца, а власть стремится захватить придворный визирь Джафар. Он пытается раздобыть лампу, в которой заключён волшебный Джинн, готовый исполнить три любых желания. И эта лампа попадает в руки Аладдину.«Золушка», «Красавица и чудовище», «Книга джунглей», «Дамбо», «Аладдин» (а скоро и «Король Лев») — очередная диснеевская сказка оживает на экране в новой интерпретации. За ностальгический припадок в этот раз ответственность на себя взял Гай Ричи — человек, подаривший нам Бориса Бритву, Турецкого и Шерлока Холмса с лицом Роберта Дауни-младшего, впоследствии свернувший с пути уютных гангстерских комедий в сторону коммерческого кино. И на повороте в гости к Микки Маусу из его фильмов, кажется, совсем стёрлась личность. Оно и неудивительно, ведь, впервые попав в Диснейленд, даже взрослый забудет себя от царящего вокруг ощущения праздника. Имя культового британского режиссёра хоть и читается местами в монтажных склейках и драйве операторской работы, но его подпись настолько крошечная, что разглядеть её почти невозможно. В пестроте «Аладдина» не осталось места для авторского почерка, поэтому назвать его «Аладдином» Гая Ричи язык не повернётся, перед нами «Аладдин» студии Disney. Как и в предшествующих киноадаптациях классических мультиков, сюжет практически копирует оригинал, разбавляя его новыми гэгами, актуальными подтекстами (персонаж-гей в «Красавице и чудовище», феминистка Жасмин в «Аладдине» и тому подобное), а также парой свежих хитов, написанных специально для фильма. С музыкальными номерами у «Аладдина» всё отлично — как по части оригинальных композиций, так и новых. Уже с первой сцены звучит такая родная Arabian Night в исполнении Уилла Смита, его же Friend Like Me достойно конкурирует с версией Робина Уильямса, а спетая актрисой Наоми Скотт Speachless очень попадает в дух времени. Визуально «Аладдин» тоже не разочаровывает. Пёстрые декорации, восточные костюмы, буйство красок — Аграба ещё никогда не выглядела так ярко и привлекательно. Пусть и слегка искусственно. Как и любой голливудский фильм на этническую тематику, «Аладдина» ждало испытание с обвинениями в вайтвошинге: то каст Билли Магнуссена сочли оскорблением, то Наоми Скотт недостаточно арабкой. Зато Аладдина сыграл самый настоящий египтянин Мена Масуд, для которого это была первая роль на большом экране. Сделал он это достойно, но слегка затерялся на фоне настоящих звёзд этого фильма — Уилла Смита в образе Джинна и иранки Назим Педрад, сыгравшей служанку Жасмин. Смиту принадлежит добрая половина шуток и веселья (вторая отошла к Педрад и их тандему). Что касается не самого удачного «отголубивания» персонажа, то эту часть можно лишь простить, потому что закрыть глаза на неё не удастся. Конечно, конкуренции с классикой новый «Аладдин» не выдерживает. Местами нескладный, слишком простой, наивный и нелепый, продавшийся зрелищу во имя зрительского развлечения — фильм практически лишён индивидуальности в угоду массовому потребителю. Но на большее он и не претендует, лишь бы бюджет отбил. Источник: film.ru
|
23 Мая 2019 0
Рецензия на фильм «Красивый, плохой, злой » |
В начале 2019 года режиссёр Джо Берлингер выпустил документальный мини-сериал «Беседы с убийцей: Записи Теда Банди», основанный на расшифровках записей разговоров с одним из самых известных маньяков XX века, убившим более 30 девушек в семидесятых годах. Спустя полгода тот же Берлингер снова возвращается к Банди — теперь уже в художественном фильме, основанном на книге одной из подруг преступника Элизабет Кендалл.Интерес режиссёра можно понять: популярность Теда Банди — один из самых странных феноменов. У убийцы, насильника, педофила и каннибала до сих пор множество поклонников среди женщин, восторгающихся его красотой и харизмой, несмотря на ужасы, которые он творил. Немудрено, что после объявления исполнителя главной роли в сети разразился скандал. Одни стали говорить, что Зак Эфрон «горяч», другие — напоминать о преступлениях Банди и критиковать режиссёра за слишком приятный образ маньяка. Но как раз к главному персонажу в фильме вопросов нет — Эфрон идеально вжился в роль. К тому же стилисты и костюмеры очень точно скопировали одежду и причёску убийцы, а Эфрон отлично передаёт его движения и мимику. В некоторых моментах съёмки даже трудно отличить от документальных. При этом вся первая половина фильма наполнена своеобразными пародийными намёками на типичные ходы из супергеройского кино: одеяло напоминает красный плащ, ребёнок неожиданно открывает свои силы. Есть даже своеобразный аналог криптонита — единственного вещества, способного навредить Супермену. Не стоит забывать, что ребёнка зовут Брэндон Байер, а имена и фамилии, начинающиеся на одну букву, давно уже стали фирменным знаком супергероев. Но беда в том, что на одной только идее и отсылках фильм держаться не может. И несмотря на то, что картина длится всего полтора часа, где-то к середине основная затравка уже исчерпывает себя. С этого момента фильм из пародии превращается в типичный трэш-хоррор. В общем-то, это и неплохо: поклонники жанра оценят многие детали вроде оторванных челюстей и стёкол, втыкающихся в глаза. А вот с построением сюжета всё же есть проблемы. С самого начала действие подаётся как бы с двух точек зрения: самого Банди и его возлюбленной Элизабет (Лили Коллинз). Авторы очень быстро проскакивают историю их знакомства и отношений и переходят сразу к арестам, судам и побегам подозреваемого. Параллельно они показывают смешанные чувства девушки: она не хочет верить, что близкий человек действительно может оказаться тем самым маньяком, которого ищет вся полиция. Эфрон балансирует на грани разных эмоций: он то выглядит обаятельным красавчиком, которого арестовали по нелепой случайности, то срывается на агрессию. Коллинз выглядит жертвой отношений, которая не может принять истину. Но вот полностью понять их, не зная исторической основы, будет трудновато. Убийства упоминаются мельком, и большую часть времени Банди проводит в суде или тюрьме. В результате сама хронология событий кажется слишком уж рваной, и осознать масштабы дела практически невозможно. При этом авторы идут на очень странный ход. Если зритель совершенно не знает реальную историю, он до последнего будет сомневаться в том, виноват ли обвиняемый. Возможно, так хотели создать больший накал сюжета. Но по факту это кажется очередной попыткой подогреть скандалы — ведь если в определённый момент пропустить буквально 30 секунд фильма, то можно продолжать верить даже в то, что признания убийцы были ненастоящими. С другой стороны, нужно отдать должное аккуратности создателей фильма. Они попытались максимально точно переснять реальные моменты с немного других ракурсов. Полностью повторяются движения, костюмы и слова участников событий и даже известные фотографии Банди, которые чаще всего попадаются в публикациях. Для сравнения в финале приводят документальные кадры и даже знаменитую речь судьи, слова из которой дали оригинальное название фильму: Extremely Wicked, Shockingly Evil and Vile. Судью, кстати, играет Джон Малкович, который хоть и не похож портретно на свой прототип, прекрасно копирует его манеры. Но всё же в определённый момент возникает вопрос — для кого же снят этот фильм? Ведь те, кто заранее ознакомился с историей преступника, не увидят ничего нового. Те же, кто ничего не слышал о Банди, могут остаться в сомнениях о личности персонажа и его мотивах. Похоже, что авторы хотели сделать больший акцент на болезненной привязанности к нему женщин — для этого были все предпосылки. Однако линия Элизабет получилась прерывистой и сбивчивой. К финалу явно хотят показать контраст между ней, принявшей правду и «излечившейся», и Кэрол, которая до последнего верила Теду. Но именно здесь страсть Берлингера к документалистике сыграла с ним злую шутку — режиссёр слишком увлёкся восстановлением декораций и в какой-то момент забыл о людях. Девушки остаются второстепенными персонажами, их мотивы непонятны. Кэрол возникает буквально из ниоткуда, её привязанность и влияние на судьбу Банди не раскрыты. Вместо того, чтобы сделать двух девушек основными драматическими персонажами, их оставляют на фоне харизматичного убийцы. В итоге фильм теряет в главном — живых эмоциях, которых гораздо больше в документальных записях, идущих во время титров. Источник: kinoafisha.info
|
23 Мая 2019 0
Рецензия на фильм «Гори, гори ясно» |
Семейная пара Брайеров из небольшого городка никак не могла завести ребёнка. И вот однажды прямо рядом с их домой упал инопланетный корабль. Родители обнаружили в нём мальчика, назвали его Брэндоном и растили как собственного сына. Но когда тот подрос, выяснилось, что ребёнок сильно отличается от своих сверстников и обладает суперспособностями.Эту историю все уже неоднократно видели в комиксах, мультипликации и кино. И называлась она «Супермен». Но в этот раз за дело взялся создатель «Стражей Галактики» и любитель нестандартного юмора Джеймс Ганн. Он придумал идею, нанял своих братьев писать сценарий и спродюсировал картину. И Ганн предположил: а что, если этот ребёнок превратится не в защитника мира, каким был Супермен, а в настоящего злодея? Причём не типичного негодяя из комиксов, а такого, как показывают в хоррорах. Идея картины «Гори, гори ясно» очень остроумна. Это очередная деконструкция супергеройских историй. Перенести персонажей со сверхспособностями в реальный мир уже пробовал М. Найт Шьямалан в «Неуязвимом» и «Стекле», но на этот раз один типичный жанр пародируется в оболочке другого — стандартного ужастика. В какой-то момент это заставляет задуматься, что сюжет «Гори, гори ясно» намного реалистичней, чем «Человек из стали». Ведь если мальчик-изгой осознаёт свою безнаказанность и силы — наверняка в какой-то момент его может «сорвать», и он начнёт творить ужасные вещи. Просто потому, что может. Это действительно цепляет: с одной стороны остроумием, с другой — реальным ужасом, ведь всесильного ребёнка никто не может остановить. При этом вся первая половина фильма наполнена своеобразными пародийными намёками на типичные ходы из супергеройского кино: одеяло напоминает красный плащ, ребёнок неожиданно открывает свои силы. Есть даже своеобразный аналог криптонита — единственного вещества, способного навредить Супермену. Не стоит забывать, что ребёнка зовут Брэндон Байер, а имена и фамилии, начинающиеся на одну букву, давно уже стали фирменным знаком супергероев. Но беда в том, что на одной только идее и отсылках фильм держаться не может. И несмотря на то, что картина длится всего полтора часа, где-то к середине основная затравка уже исчерпывает себя. С этого момента фильм из пародии превращается в типичный трэш-хоррор. В общем-то, это и неплохо: поклонники жанра оценят многие детали вроде оторванных челюстей и стёкол, втыкающихся в глаза. Но, к сожалению, кроме жестокости, во второй половине фильму нечем удивить зрителя. Действие становится слишком уж линейным и предсказуемым. И слишком уж чувствуется, что режиссировал картину не сам Ганн, а новичок Дэвид Яровески (в его копилке всего один полнометражный фильм «Рой», да и тот не слишком известен). Хоррор ему удаётся неплохо даже в рамках небольшого бюджета, а вот драматическая составляющая часто проваливается: персонажи, особенно второстепенные, ведут себя слишком стереотипно и кажутся не живыми людьми, а просто функциями для развития сюжета. И дубляж детского голоса только усугубляет эти ощущения — моменты холодной отстранённости ребёнка действительно хороши, а вот злость и крики в дубляже звучат совсем неестественно. Спасает действие только осознанная пародийность. Все клише как супергеройского кино, так и хорроров нередко преувеличены до комичности — даже финал копирует некоторые стандартные псевдодокументальные вставки (что-то вроде начала «Лиги справедливости»). В итоге «Гори, гори ясно» — фильм ужасов, при просмотре которого зрители, как это ни странно, много смеются. Но всё же надолго он вряд ли запомнится. Его хорошо воспринимать как набор сцен и трейлеров, как новый жанр «супергеройский хоррор», но не как действительно цепляющую историю, которая задаст новое направление. Источник: kinoafisha.info
|
23 Мая 2019 0
Рецензия на фильм «Джон Уик 3» |
В конце прошлой серии Бабу-ягу — как с опасливым уважением называют Джона Уика другие киллеры — объявили вне закона. Теперь у него на хвосте несколько десятков убийц, которые караулят парию за каждым поворотом, и никаких прежних привилегий: зашивать раны и искать оружие приходится самому — помогать «экскоммьюникадо» отказывается даже Голубиный король (как никогда самодовольный Лоуренс Фишберн). Новый статус, впрочем, никак не влияет на профессиональные навыки Уика: в резвом прологе он дерется томиком «Русских народных сказок» Афанасьева, крошит преследователей антикварными ножами и топорами и красиво уходит от погони на лошади. Те, кто в этот момент приготовились к новому «Безумному Максу», должно быть, вскоре почувствовали себя обманутыми: следующие полчаса — по меркам этого цикла почти вечность — погружают зрителя в поразительные подробности уиковской биографии и проясняют устройство преступного мира, в котором у каждого действия есть последствия. Правила, хорошо разработанный кодекс поведения — очевидно, ключевой элемент этой вселенной: собственно, из-за нарушения конвенций Уик вернулся с пенсии в первом фильме (дежурная шутка про убитую собаку и заваленный трупами Нью-Йорк) и попал в переплет во втором. В третьей части, у строго обусловленной правилами линии, представленной прежде только управляющим отеля «Континенталь» Уинстоном (Иэн МакШейн), появляется новое лицо: важную роль здесь играет безымянная судья Правления кланов (Азия Диллон из «Миллиардов»), которая обеспечивает не столько справедливость, сколько неотвратимость возмездия — силами повара-ассасина и его учеников. Режиссер Чад Стахелски, со своей стороны, продолжает флиртовать с бондианой: мнимо-роскошные титры, подсказанная «Спектром» (2015) география (в Касабланке происходит короткая, но яркая встреча с фам-фаталь — Холли Берри — и ее вечно голодными собаками), несколько драк, которые, как и два года назад, разворачиваются в зеркальных интерьерах; в следующих частях Уик, видимо, встанет на лыжи и разучит британский гимн. Другой важный (хоть и менее, наверное, престижный) источник вдохновения всего проекта — азиатские боевики: отсюда и знаменитая балетная пластика впечатляющих по обыкновению экшн-сцен, и заглавный образ смурного монаха, в которого Уик стремительно превращается. С соответствующим (и все же, кажется, чрезмерным) пиететом к нему относятся и многочисленные оппоненты: все эти бесконечные «для нас честь драться с вами» временами выглядят приветом из древней восточной культуры, но едва ли этого белого господина заботят вопросы постколониальной теории — быть бы живу. И потом: этот все расширяющийся мир по-прежнему интересно разглядывать. «Уик» еще не застыл, координаты и анкетные данные продолжают уточняться, и оттого новые переменные (вроде живущего в пустыне Старейшины, к которому прислушиваются даже кланы) вызывают скорее любопытство — видно, что авторов занимает не только качество и разнообразие трюков, но и политическое измерение сюжета, игра башен, которая в теории позволит сохранить франшизу даже после того, как Киану Ривз решит остановиться. В этом отношении третья часть превосходно обрисовывает перспективы: завязывает конфликты, намечает альянсы, вводит — и не лишает при этом жизни — новых персонажей; понятно, куда двигаться дальше. Главная, однако, новость заключается в том, что «Уик» окончательно перестал выдавать себя за перворазрядное зрелище — порок, которым страдала его пышная итальянская серия, стремившаяся задним числом выправить родословную. Не сдерживающий себя рамками приличия (весь славянский сюжет, восточные сцены, по заказу лягающаяся лошадь), третий фильм оказался попросту честнее своих предшественников, слишком уж дороживших репутацией «последнего настоящего боевика». И тут будет уместно вернуться к параллели с бондианой. Убедительно залитый кровью, с трудом передвигающийся на ногах, перешедший ближе к концу на птичий клекот, Джон Уик страшно напоминает героя «Казино «Рояль» (2006), который постоянно пропускал удары, ошибался на ровном месте и вообще чуть не умер в середине фильма. Но при всей смелости отдельных визуальных и смысловых решений нужно понимать: чтобы всерьез переживать, доживут ли наши любимцы до рассвета, в обоих случаях пределы допустимого были очерчены слишком однозначно (желание пересмотреть этот договор со зрителем и привело к увольнению Дэнни Бойла, который должен был покончить — похоже, довольно радикально — с 007 в его нынешней итерации). Логика комикса — а точнее, всего корпуса романтической литературы, которому в равной степени наследуют и Бонд, и Уик, — надежно оберегает их от смерти, а какая в 2019 году может быть ревизия без кровавых пузырей в углу рта? Любовно тасуя и сам себе сдавая клише, «Джон Уик» проделывает не такую благородную, но, вероятно, не менее важную работу: напоминает о зрелищной природе кинематографа — и бесперебойно это зрелище производит. Источник: kinoart.ru
|
17 Мая 2019 0