Марку (Алексей Серебряков) уже за пятьдесят, он живёт в Израиле и создаёт инсталляции из верёвок, правда продавать и выставлять их как-то не получается. Из родственников у него только отец — прославленный дирижёр, живущий в Риге. Приехав однажды к нему в гости, Марк узнаёт, что папа сильно болен, его сознание будет стремительно увядать, а счёт жизни идёт на недели и месяцы. Отношения с отцом у героя всегда были сложные (не зря он сбежал в Израиль). Вся жизнь — эдакие качели любовь-ненависть. Но болезнь и близость смерти обостряет их ещё сильнее, обнажая старые тайны и обиды.В жизни Марка есть и другие люди: девушка, первая любовь, друг детства. Но все они появляются как-то мельком, подробности их отношений остаются недосказанными. Это не лень сценариста, а отражение субъективного мира главного героя. Для Марка весь мир и все его страдания завязаны на взаимоотношениях с отцом. Даже когда сын сбегает в другую страну, фигура родителя незримо присутствует в его жизни, давит со всех сторон и не даёт спокойно дышать.
Тема отцов и детей, мягко говоря, не нова, но в большинстве случаев зритель видит её на экране через подростков. Редко говорят о том, что проблемы взаимоотношений с родителями актуальны для людей любого возраста. Если вовремя не найти слов для извинений, не разговаривать о самом важном, ограничиваясь лишь сказками на ночь, детские обиды и комплексы могут определить всю жизнь уже повзрослевшего человека и его модель взаимодействия с миром.
Картина получилось очень эмоциональной, но скромной и камерной, несмотря на разброс действия на две разные страны. Контраст серой, холодной Риги и яркого, тёплого Тель-Авива должен был подчеркнуть разрыв между отцом и сыном, но этот приём не сработал. Слишком мало внимания в картине уделено атмосфере этих городов. Не ясно, зачем в сюжет ввели физический недуг Марка — сильнейшие мигрени — ведь ему было достаточно и душевных страданий.
«Ван Гоги» держатся на плаву и затрагивают зрителя не благодаря сюжету, операторской работе или проработке персонажей. На своих плечах фильм несёт Алексей Серебряков и его всепоглощающая, душераздирающая актёрская игра. Вторит Серебрякову музыкальное сопровождение картины, которое легко могло бы стать слишком навязчивым и излишне эмоциональным, но использовано на удивление уместно. Не зря композиторы Леонид Десятников и Алексей Сергунин получили приз за лучшую музыку к фильму на «Кинотавре».
Финал картины показывает долгожданное освобождение Марка. Он наконец-то может спокойно жить и дышать полной грудью. Фигура отца больше не нависает над ним, но вовсе не потому, что они оба наконец-то смогли друг друга простить. Марк расплетает все свои инсталляции из верёвок, ему больше не нужно превращать свои нерешённые проблемы в бесконечные узлы. Он свободен. В финале и объясняется загадка названия «Ван Гоги», причём весьма неожиданным образом. На протяжении фильма кажется, что отец и сын и есть Ван Гоги — творческие люди, которые несут в душе одиночество и психологические травмы. Но на самом деле мы все можем быть Ван Гогами, если найдём успокоение и позволим себе творить.
cinemaflood.com