Иван Болотников в кино далеко не новичок, но снимал до этого исключительно документальные работы. Очень вероятно, что именно этот бэкграунд и помешал режиссеру, когда он взялся за игровую картину.В самом деле, за основу основ взята хрестоматийная фигура Даниила Ювачева (главную роль сыграл поляк Войцех Урбаньски) с беспорядочно надерганными фактами из его жизни – Хармс пишет детские стихи, издатели не понимают Хармса, не понимают его и женщины. Хармс тоже не вполне понимает женщин, но любит их и все равно читает им стихи. Читает дома, читает на литературных тусовках ОБЭРИУ, пьет и грустит за сигаретой у окошка, как положено страдающему гению (кстати, он любил грустить в костюме Адама, что тоже старательно запечатлело кино). При этом нельзя сказать, что разобрать, кто есть кто в этой самой тусовке, легко. Потому и ставить в вину зрителю, что он не признал, скажем, Олейникова, Введенского или Друскина, по меньшей мере, грешно. К тому же, реальные люди (например, придурковатые соседи поэта по коммуналке) в фильме сосуществуют с персонажами произведений Хармса. В контексте разыгрываемой истории оно, может быть, и неплохо, но интегрировано в сюжет как-то уж слишком коряво и здорово мешает следить за судьбой главного героя.
Между тем, факты из биографии выбраны, мягко говоря, бессистемно. Так, более-менее осведомленный человек удивится: почему ничего не говорится об обстоятельствах, при которых Хармса арестовывают первый и второй раз? И почему ни слова нет о том, как пропадает один из его лучших друзей? Приходится довольствоваться только кадрами, где он, больной, лежит на тюремной полке, будучи не в силах приподняться – но ни даты, ни мало-мальских деталей случившегося никто не сообщает. Вместо этого создатели решают еще пуще указать на суровость всей ситуации и делают изображение черно-белым, добавляя иногда настоящую хронику или стилизацию под ретро. Ну а информация о последних днях поэта, двух его жен и некоторых обэриутах сухо вынесена… в титры. Приемы безоговорочно беспомощные (тем более странной выглядит фестивальная награда за визуальное решение).
Упрямо держась за банальности (если не сказать – примитивизм), авторы упускают главное – уникальность этого эксцентрика, недопонятого певца абсурда. Ни удивительного мира Хармсовского окружения, ни среза страшного времени, ни горечи творчества в ту эпоху изобразить толком не вышло. Как и цельной личности самого поэта. Из прекрасного – только стихи Хармса и Введенского да урывками показанный Ленинград 30-40-х.
Источник: kinoafisha.info