Биография
Брюс Ли родился в 1940 году в семье актера китайской оперы Ли Хой Чена и полукитаянки-полунемки Грэйс Ли.
Строго говоря, он - Ли Джан Фан (в переводе с китайского - "возвращайся назад": ребенок родился в Сан-Франциско, и мать хотела, чтобы ее сын вновь вернулся в Америку), Когда мальчик подрос, ему дали имя Ли Йен Кам ("никогда не сидящий на месте"): после первой киносъемки появилось имя Ли Суй Лунг ("маленький дракон"). А в свидетельстве о рождении, выданном в китайской больнице города Сан-Франциско, стояло имя Брюс Ли.
В то, что Брюс Ли на самом деле был мальчиком, верили далеко не все. Злые духи точно знали, что Грэйс родила девочку: мать и отец потратили много сил на то, чтобы сбить их с толку, и даже дали ребенку девчоночье прозвище Малышка Феникс. Их первый сын умер, и они решили, что чем-то прогневали богов; в Китае верят, что вторым ребенком в семье должна быть девочка, и Грэйс с Ли удочерили дочку бедняка. Потом у них родился сын Питер, затем Грэйс снова забеременела и не находила себе места от беспокойства: по китайским поверьям, второй сын тоже находится в опасности. Новорожденному Брюсу Ли прокололи уши и называли его девичьим именем — казалось, что злых духов удалось обмануть.
Брюс Ли рос и не давал покоя всему кварталу: второго такого "шкоды" в Гонконге не было. Брюс Ли носился по городу, дружил с кем попало, таскал яблоки с лотков уличных торговцев и не слушал родителей — большой грех для почитающих старость китайцев. Впрочем, отец Брюса Ли тоже не отличался семейными добродетелями. Он был хорошим актером и отличным малым, его любили друзья и женщины, а он в них души не чаял — Ли Хой Чен тратил деньги на что угодно, только не на детей. По гонконгским меркам Ли был состоятельным человеком (ему принадлежало несколько квартир, которые он сдавал в аренду), но то, как жила семья, привело бы в ужас чикагского безработного. Большой стол, за которым ели, играли и читали; единственная комната, в которой спали Ли, Грэйс, их дети, дедушки и бабушки, несколько слуг и огромная немецкая овчарка; вентилятор под потолком, уныло гонявший горячий воздух… Воду в дом подавали раз в неделю на несколько часов, и ее набирали во все плошки. Семейство Ли принимало душ на кошачий манер, размазывая воду по лицу, фыркая и брызгаясь, — что такое ванна, в доме не знали, а сорокаградусная жара в Гонконге была в порядке вещей... Но все, кто жил под этой крышей, были свято убеждены, что такой комфорт есть только в губернаторском дворце: большинство китайцев ютилось в тесных жалких лачугах.
Дети подрастали, и их надо было учить — Брюса Ли и его братьев отдали в иезуитский колледж. Иезуиты вот уже несколько веков занимались в Китае миссионерской работой и знали об аборигенах больше, чем кто-либо другой, но справиться с Брюсом Ли не сумели даже они.
Маленький, худенький, шустрый, Брюс Ли не мог сидеть на месте, не желал ломать голову над арифметикой и английской грамматикой и испытывал огромное удовольствие, только когда ему удавалось расквасить чей-нибудь нос. Бывший классный наставник Брюса Ли, брат Генри, вспоминая его через много лет, уверял, что он был необычным ребенком - живым, восприимчивым, умным. С ним надо было обращаться очень мягко, все время занимать его воображение - тогда он вел себя как паинька... Судя по всему, это редко удавалось брату Генри: прошло несколько лет, и Брюса Ли выгнали из иезуитской школы.
В Брюсе Ли жила огромная тяга к самоутверждению, уличные разборки возвышали его в собственных глазах. Он был щуплым, увертливым и абсолютно бесстрашным: поводом для драки могло послужить даже то, что встречный мальчишка не так на него посмотрел, не так вздохнул, не туда сплюнул, недостаточно почтительно извинился. На рост и вес своих недругов Брюс Ли внимания не обращал, и они лупили его по два раза на дню. Ли Хой Чен, конечно, не был образцовым отцом, но синяки на лице сына и вечно порванная одежда действовали ему на нервы. Причитающая Грэйс промывала ссадины и штопала разодранную рубашку, а Ли каждый вечер читал Брюсу Ли нотации: в конце концов он от этого безмерно устал. Денег детям Ли Хой Чен не давал из принципа, но когда Брюс Ли попросил оплатить ему уроки кун-фу, он неожиданно для себя самого согласился — у него появилась хоть слабая надежда на то, что это безобразие когда-нибудь кончится.
Брюс Ли выбрал жесткий и агрессивный винь-чунь — по преданию, создательницей стиля была монахиня, жившая в XV веке. (Она изобрела его, когда наблюдала за схваткой змеи с журавлем.) Монахиня научила ему девушку Юм Винь Чунь, та — своего будущего мужа, у него тоже были ученики... Так очередь дошла до Ип Мена, бывшего инспектора полиции в городе Намхое, бежавшего в Гонконг от войск Мао Цзе-дуна. В Гонконге Ип Мен открыл свою школу и зарабатывал на жизнь тем, что делал из таких, как Брюс Ли, уличных шалопаев настоящих бойцов.
Бег на пять километров и сотни отжиманий, бесконечные удары по мешку с песком, акробатика, бои в полном контакте, когда кулак противника что есть силы обрушивается на твои ничем не защищенные ребра... Тренировки в школе Ип Мена заковали его тело в непробиваемую мышечную броню, научили почти совершенной технике боя. Брюс опробовал ее на своих одноклассниках, и результаты были более чем удовлетворительными.
Вскоре родители отдали его в другую школу — там выяснилось, что занятия с Ип Меном пошли ребенку на пользу. Отличником он, разумеется, не стал, зато сильно поубавилось донимавшее отцов-иезуитов бессмысленное озорство. На проказы у юного Ли больше не было сил: после занятий винь-чунем болела каждая косточка - легкость пришла лишь на пятый год.
Зато теперь Брюс Ли успокоился. Он стал королем школы — на улице его всегда сопровождала почтительная свита. Разобравшись с товарищами по классу, Брюс Ли взялся за английских мальчишек: они постоянно дрались с маленькими китайцами и. как правило, лупили их почем зря. Англичане были гораздо крупнее, к тому же в их школах учили боксировать, но удары коленом в подбородок, лбом в нос и локтем в ухо оказались для них сокрушительной неожиданностью. Один за другим властители морей отправлялись в глубокий нокдаун, и с каждым подбитым глазом и расквашенным носом рос авторитет Брюса Ли: в Гонконге хорошо помнили об "опиумной войне", разграбленном Пекине и надписях "Собакам и китайцам вход воспрещен", совсем недавно исчезнувших из центральной части города.
Жизнь улыбалась Брюсу Ли, и к восемнадцати годам он чувствовал себя почти счастливым. Когда он был совсем маленьким, отец научил его танцевать, и теперь он выиграл первенство Гонконга по ча-ча-ча, сыграл несколько детских ролей в боевиках. На улице с ним никто не спорил. В свободное от драк и тренировок время Брюс Ли брал уроки танцев. Теперь он выглядел как франт — тщательно зализанные и набриолиненные волосы, безукоризненно отглаженный черный костюмчик (он утюжил его сам, не доверяя матери), узенький галстучек с ровным узлом. То ли ученик миссионерской школы, то ли танцор из варьете — идеальная мишень для желающего развлечься уличного хулигана.
На гонконгских улицах с маменькиными сынками обходились неласково. На лакированный ботинок было приятно плюнуть, за галстук — дернуть. Но вслед за этим наглец получал сау-до — любимый удар Брюса Ли, когда на горло нападающего обрушивается закаленное многочасовыми тренировками ребро ладони. В один прекрасный день он попотчевал им трех членов гонконгской "Триады", двое из которых попали в больницу.
Древнейшее из азиатских преступных сообществ, "Триада'' существовала сотни лет: возникнув как боровшееся с маньчжурскими завоевателями тайное общество, со временем оно переключилось на торговлю наркотиками. Тех, кто в него вступал, связывала круговая порука: общество требовало от своих людей абсолютной верности, а взамен предоставляло им защиту. Если бы людей из "Триады" начали безнаказанно избивать на улицах, власть и престиж клана не стоили бы и ломаного гроша. Брюс Ли теперь должен был умереть — быстро и по возможности мучительно. Его, родившегося в Сан-Франциско, спасло то, что он считался гражданином США, — мать за один вечер собрала вещи, купила билет на пароход и отправила Брюса в Америку к знакомым. О том, что она посылает сына навстречу богатству и славе, до смерти перепуганная Грэйс Ли и не подозревала.
Семьдесят лет назад в Соединенные Штаты привезли первую партию китайцев. Америка стремительно покрывалась сетью железных дорог, для их строительства была нужна дешевая рабочая сила — нищие, трудолюбивые и безответные азиаты подходили для этого как нельзя лучше. Лучшим аргументом в диалоге с ними считался хук правой: нищие крестьяне из глухих китайских деревень, никогда не учившиеся боевым искусствам, сносили такое обхождение с конфуцианским долготерпением. Время шло, нравы смягчились, но уделом американских китайцев оставались прачечные и дешевые ресторанчики — в один из них и устроился Брюс Ли.
Брюс Ли вскоре превратился в кинозвезду. Произошло это, в общем-то, случайно: телепродюсер Уильям Дозье искал актера на роль в новом сериале, рядом оказался человек, который учился у Брюса, — и роль досталась ему. Потом ему дали новую роль, а затем обошли ради американского актера. Брюс Ли переживал — ему казалось, что кинокарьера не складывается, но когда он приехал в Гонконг, земляки были готовы носить его на руках. Оказалось, что дома он пользуется бешеной популярностью — в родной город Ли Джан Фан вернулся в ореоле американской кинозвезды и одновременно воина, побившего "белых чертей".
В 19 лет, чтобы подтвердить данное ему по праву рождения американское гражданство, Брюс Ли отправился в США, сначала в Сан-Франциско, затем в Сиэтл. Там он изучал искусство, окончил Техническую школу Эдиссона, поступил в Вашингтонский университет. Там он познакомился с будущей женой (с 1964) Линдой Ли Кэдвелл. Линда родила ему двоих детей: сына Брэндон (1965—1993) и дочь Шэннон (род. 1969).
Брюс начал сниматься в США в телесериалах, показывая высокий класс боевых искусств. Он стал популярен, у него начали появляться ученики, в числе которых были и многие известные люди, как например, известный баскетболист, звезда NBA Карим Абдул Джаббар (впоследствии Джаббар и Брюс поставили впечатляющую и не без юмора сцену боя в фильме «Игра смерти»).
Брюс открыл свою собственную школу боевых искусств, где начал преподавать «Джит Кун-До» — его собственный стиль кунг-фу, который Брюс Ли разрабатывал и совершенствовал вплоть до самой смерти. Частные уроки Брюса Ли стоили порядка 275 долларов в час, что было весьма дорого и могло обеспечить финансовую независимость Ли на годы вперёд. Но главные роли в кино ему так и не доставались, что ужасно его огорчало. От разочарования в 1971 году Брюс Ли решил покинуть Соединённые Штаты и вернуться с семьёй в Гонконг.
В то время в Гонконге открылась новая киностудия «Golden Harvest» (впоследствии ставшая очень знаменитой). Брюс Ли уговорил директора студии Рэймонда Чоу дать ему главную роль в фильме «Большой босс» и разрешить возможность самому осуществить постановку боевых сцен. Риск оправдался — фильм имел небывалый успех. Брюс Ли буквально перевернул представление о боевых искусствах в кино. Его отточенные быстрые движения, натуралистичные боевые сцены и кровавые исходы пришлись по душе азиатским зрителям, а потом эта волна передалась и зрителям всего мира. Чоу доверил Ли снять ещё два фильма («Кулак ярости» и «Возвращение дракона»), на этот раз уже с солидными бюджетами. Фильмы имели ещё больший успех и сделали Ли суперзвездой.
Памятник Брюсу Ли в Гонконге
Брюс Ли всё время тренировался. Он постоянно повышал свои навыки в кунг-фу, разрабатывал свой стиль Джит Кун-До, старался привнести что-то новое в существовавшие техники боя. Он также разработал собственную систему питания, уделял очень большое внимание общеатлетической подготовке и занятиям в тренажёрном зале. Он великолепно развил своё тело и опубликовал свои методики тренировок и упражнения, ставшие очень известными. Ли также подвергал себя огромным нагрузкам в экспериментальных целях, даже испытывал себя электрическим током. В то же время Брюс Ли очень много времени уделял съёмкам, пытаясь довести каждое своё движение на экране до совершенства. Ли был амбициозным и очень требовательным к себе человеком. Но, несмотря на свой экранный образ, он был очень вежлив и обходителен в общении, очень уважительно относился к окружающим.
Брюс Ли скоропостижно скончался, употребив таблетку от головной боли, не успев доснять очередной фильм «Игра смерти». Как показало вскрытие, отёк мозга (на момент смерти его мозг увеличился на 13 % и весил 1575 грамм вместо 1400 в обычном состоянии) был вызван гиперчувствительной реакцией на таблетку от головной боли. Его смерть была шоком для всего Гонконга — никто не мог представить, что этот человек, днями и ночами совершенствующий свой организм, может умереть. После его смерти начали распространяться слухи, будто он умер в постели любовницы или его убил другой мастер, однако они не нашли подтверждения. Похороны Брюса Ли превратились в общегородской, а затем и всеазиатский траур. Друзья и тысячи поклонников шли отдать ему последние почести. Затем тело Брюса Ли было переправлено в Сиэтл, где с ним попрощалась семья и где он был похоронен. К могиле Брюса Ли до сих пор ходят поклониться любители боевых искусств, прибывающие в Сиэтл. А его последний фильм был спустя 5 лет доснят при помощи дублёров, имел огромный успех и вызвал новую волну интереса к кунг-фу и восточным боевым искусствам.
Строго говоря, он - Ли Джан Фан (в переводе с китайского - "возвращайся назад": ребенок родился в Сан-Франциско, и мать хотела, чтобы ее сын вновь вернулся в Америку), Когда мальчик подрос, ему дали имя Ли Йен Кам ("никогда не сидящий на месте"): после первой киносъемки появилось имя Ли Суй Лунг ("маленький дракон"). А в свидетельстве о рождении, выданном в китайской больнице города Сан-Франциско, стояло имя Брюс Ли.
В то, что Брюс Ли на самом деле был мальчиком, верили далеко не все. Злые духи точно знали, что Грэйс родила девочку: мать и отец потратили много сил на то, чтобы сбить их с толку, и даже дали ребенку девчоночье прозвище Малышка Феникс. Их первый сын умер, и они решили, что чем-то прогневали богов; в Китае верят, что вторым ребенком в семье должна быть девочка, и Грэйс с Ли удочерили дочку бедняка. Потом у них родился сын Питер, затем Грэйс снова забеременела и не находила себе места от беспокойства: по китайским поверьям, второй сын тоже находится в опасности. Новорожденному Брюсу Ли прокололи уши и называли его девичьим именем — казалось, что злых духов удалось обмануть.
Брюс Ли рос и не давал покоя всему кварталу: второго такого "шкоды" в Гонконге не было. Брюс Ли носился по городу, дружил с кем попало, таскал яблоки с лотков уличных торговцев и не слушал родителей — большой грех для почитающих старость китайцев. Впрочем, отец Брюса Ли тоже не отличался семейными добродетелями. Он был хорошим актером и отличным малым, его любили друзья и женщины, а он в них души не чаял — Ли Хой Чен тратил деньги на что угодно, только не на детей. По гонконгским меркам Ли был состоятельным человеком (ему принадлежало несколько квартир, которые он сдавал в аренду), но то, как жила семья, привело бы в ужас чикагского безработного. Большой стол, за которым ели, играли и читали; единственная комната, в которой спали Ли, Грэйс, их дети, дедушки и бабушки, несколько слуг и огромная немецкая овчарка; вентилятор под потолком, уныло гонявший горячий воздух… Воду в дом подавали раз в неделю на несколько часов, и ее набирали во все плошки. Семейство Ли принимало душ на кошачий манер, размазывая воду по лицу, фыркая и брызгаясь, — что такое ванна, в доме не знали, а сорокаградусная жара в Гонконге была в порядке вещей... Но все, кто жил под этой крышей, были свято убеждены, что такой комфорт есть только в губернаторском дворце: большинство китайцев ютилось в тесных жалких лачугах.
Дети подрастали, и их надо было учить — Брюса Ли и его братьев отдали в иезуитский колледж. Иезуиты вот уже несколько веков занимались в Китае миссионерской работой и знали об аборигенах больше, чем кто-либо другой, но справиться с Брюсом Ли не сумели даже они.
Маленький, худенький, шустрый, Брюс Ли не мог сидеть на месте, не желал ломать голову над арифметикой и английской грамматикой и испытывал огромное удовольствие, только когда ему удавалось расквасить чей-нибудь нос. Бывший классный наставник Брюса Ли, брат Генри, вспоминая его через много лет, уверял, что он был необычным ребенком - живым, восприимчивым, умным. С ним надо было обращаться очень мягко, все время занимать его воображение - тогда он вел себя как паинька... Судя по всему, это редко удавалось брату Генри: прошло несколько лет, и Брюса Ли выгнали из иезуитской школы.
В Брюсе Ли жила огромная тяга к самоутверждению, уличные разборки возвышали его в собственных глазах. Он был щуплым, увертливым и абсолютно бесстрашным: поводом для драки могло послужить даже то, что встречный мальчишка не так на него посмотрел, не так вздохнул, не туда сплюнул, недостаточно почтительно извинился. На рост и вес своих недругов Брюс Ли внимания не обращал, и они лупили его по два раза на дню. Ли Хой Чен, конечно, не был образцовым отцом, но синяки на лице сына и вечно порванная одежда действовали ему на нервы. Причитающая Грэйс промывала ссадины и штопала разодранную рубашку, а Ли каждый вечер читал Брюсу Ли нотации: в конце концов он от этого безмерно устал. Денег детям Ли Хой Чен не давал из принципа, но когда Брюс Ли попросил оплатить ему уроки кун-фу, он неожиданно для себя самого согласился — у него появилась хоть слабая надежда на то, что это безобразие когда-нибудь кончится.
Брюс Ли выбрал жесткий и агрессивный винь-чунь — по преданию, создательницей стиля была монахиня, жившая в XV веке. (Она изобрела его, когда наблюдала за схваткой змеи с журавлем.) Монахиня научила ему девушку Юм Винь Чунь, та — своего будущего мужа, у него тоже были ученики... Так очередь дошла до Ип Мена, бывшего инспектора полиции в городе Намхое, бежавшего в Гонконг от войск Мао Цзе-дуна. В Гонконге Ип Мен открыл свою школу и зарабатывал на жизнь тем, что делал из таких, как Брюс Ли, уличных шалопаев настоящих бойцов.
Бег на пять километров и сотни отжиманий, бесконечные удары по мешку с песком, акробатика, бои в полном контакте, когда кулак противника что есть силы обрушивается на твои ничем не защищенные ребра... Тренировки в школе Ип Мена заковали его тело в непробиваемую мышечную броню, научили почти совершенной технике боя. Брюс опробовал ее на своих одноклассниках, и результаты были более чем удовлетворительными.
Вскоре родители отдали его в другую школу — там выяснилось, что занятия с Ип Меном пошли ребенку на пользу. Отличником он, разумеется, не стал, зато сильно поубавилось донимавшее отцов-иезуитов бессмысленное озорство. На проказы у юного Ли больше не было сил: после занятий винь-чунем болела каждая косточка - легкость пришла лишь на пятый год.
Зато теперь Брюс Ли успокоился. Он стал королем школы — на улице его всегда сопровождала почтительная свита. Разобравшись с товарищами по классу, Брюс Ли взялся за английских мальчишек: они постоянно дрались с маленькими китайцами и. как правило, лупили их почем зря. Англичане были гораздо крупнее, к тому же в их школах учили боксировать, но удары коленом в подбородок, лбом в нос и локтем в ухо оказались для них сокрушительной неожиданностью. Один за другим властители морей отправлялись в глубокий нокдаун, и с каждым подбитым глазом и расквашенным носом рос авторитет Брюса Ли: в Гонконге хорошо помнили об "опиумной войне", разграбленном Пекине и надписях "Собакам и китайцам вход воспрещен", совсем недавно исчезнувших из центральной части города.
Жизнь улыбалась Брюсу Ли, и к восемнадцати годам он чувствовал себя почти счастливым. Когда он был совсем маленьким, отец научил его танцевать, и теперь он выиграл первенство Гонконга по ча-ча-ча, сыграл несколько детских ролей в боевиках. На улице с ним никто не спорил. В свободное от драк и тренировок время Брюс Ли брал уроки танцев. Теперь он выглядел как франт — тщательно зализанные и набриолиненные волосы, безукоризненно отглаженный черный костюмчик (он утюжил его сам, не доверяя матери), узенький галстучек с ровным узлом. То ли ученик миссионерской школы, то ли танцор из варьете — идеальная мишень для желающего развлечься уличного хулигана.
На гонконгских улицах с маменькиными сынками обходились неласково. На лакированный ботинок было приятно плюнуть, за галстук — дернуть. Но вслед за этим наглец получал сау-до — любимый удар Брюса Ли, когда на горло нападающего обрушивается закаленное многочасовыми тренировками ребро ладони. В один прекрасный день он попотчевал им трех членов гонконгской "Триады", двое из которых попали в больницу.
Древнейшее из азиатских преступных сообществ, "Триада'' существовала сотни лет: возникнув как боровшееся с маньчжурскими завоевателями тайное общество, со временем оно переключилось на торговлю наркотиками. Тех, кто в него вступал, связывала круговая порука: общество требовало от своих людей абсолютной верности, а взамен предоставляло им защиту. Если бы людей из "Триады" начали безнаказанно избивать на улицах, власть и престиж клана не стоили бы и ломаного гроша. Брюс Ли теперь должен был умереть — быстро и по возможности мучительно. Его, родившегося в Сан-Франциско, спасло то, что он считался гражданином США, — мать за один вечер собрала вещи, купила билет на пароход и отправила Брюса в Америку к знакомым. О том, что она посылает сына навстречу богатству и славе, до смерти перепуганная Грэйс Ли и не подозревала.
Семьдесят лет назад в Соединенные Штаты привезли первую партию китайцев. Америка стремительно покрывалась сетью железных дорог, для их строительства была нужна дешевая рабочая сила — нищие, трудолюбивые и безответные азиаты подходили для этого как нельзя лучше. Лучшим аргументом в диалоге с ними считался хук правой: нищие крестьяне из глухих китайских деревень, никогда не учившиеся боевым искусствам, сносили такое обхождение с конфуцианским долготерпением. Время шло, нравы смягчились, но уделом американских китайцев оставались прачечные и дешевые ресторанчики — в один из них и устроился Брюс Ли.
Брюс Ли вскоре превратился в кинозвезду. Произошло это, в общем-то, случайно: телепродюсер Уильям Дозье искал актера на роль в новом сериале, рядом оказался человек, который учился у Брюса, — и роль досталась ему. Потом ему дали новую роль, а затем обошли ради американского актера. Брюс Ли переживал — ему казалось, что кинокарьера не складывается, но когда он приехал в Гонконг, земляки были готовы носить его на руках. Оказалось, что дома он пользуется бешеной популярностью — в родной город Ли Джан Фан вернулся в ореоле американской кинозвезды и одновременно воина, побившего "белых чертей".
В 19 лет, чтобы подтвердить данное ему по праву рождения американское гражданство, Брюс Ли отправился в США, сначала в Сан-Франциско, затем в Сиэтл. Там он изучал искусство, окончил Техническую школу Эдиссона, поступил в Вашингтонский университет. Там он познакомился с будущей женой (с 1964) Линдой Ли Кэдвелл. Линда родила ему двоих детей: сына Брэндон (1965—1993) и дочь Шэннон (род. 1969).
Брюс начал сниматься в США в телесериалах, показывая высокий класс боевых искусств. Он стал популярен, у него начали появляться ученики, в числе которых были и многие известные люди, как например, известный баскетболист, звезда NBA Карим Абдул Джаббар (впоследствии Джаббар и Брюс поставили впечатляющую и не без юмора сцену боя в фильме «Игра смерти»).
Брюс открыл свою собственную школу боевых искусств, где начал преподавать «Джит Кун-До» — его собственный стиль кунг-фу, который Брюс Ли разрабатывал и совершенствовал вплоть до самой смерти. Частные уроки Брюса Ли стоили порядка 275 долларов в час, что было весьма дорого и могло обеспечить финансовую независимость Ли на годы вперёд. Но главные роли в кино ему так и не доставались, что ужасно его огорчало. От разочарования в 1971 году Брюс Ли решил покинуть Соединённые Штаты и вернуться с семьёй в Гонконг.
В то время в Гонконге открылась новая киностудия «Golden Harvest» (впоследствии ставшая очень знаменитой). Брюс Ли уговорил директора студии Рэймонда Чоу дать ему главную роль в фильме «Большой босс» и разрешить возможность самому осуществить постановку боевых сцен. Риск оправдался — фильм имел небывалый успех. Брюс Ли буквально перевернул представление о боевых искусствах в кино. Его отточенные быстрые движения, натуралистичные боевые сцены и кровавые исходы пришлись по душе азиатским зрителям, а потом эта волна передалась и зрителям всего мира. Чоу доверил Ли снять ещё два фильма («Кулак ярости» и «Возвращение дракона»), на этот раз уже с солидными бюджетами. Фильмы имели ещё больший успех и сделали Ли суперзвездой.
Памятник Брюсу Ли в Гонконге
Брюс Ли всё время тренировался. Он постоянно повышал свои навыки в кунг-фу, разрабатывал свой стиль Джит Кун-До, старался привнести что-то новое в существовавшие техники боя. Он также разработал собственную систему питания, уделял очень большое внимание общеатлетической подготовке и занятиям в тренажёрном зале. Он великолепно развил своё тело и опубликовал свои методики тренировок и упражнения, ставшие очень известными. Ли также подвергал себя огромным нагрузкам в экспериментальных целях, даже испытывал себя электрическим током. В то же время Брюс Ли очень много времени уделял съёмкам, пытаясь довести каждое своё движение на экране до совершенства. Ли был амбициозным и очень требовательным к себе человеком. Но, несмотря на свой экранный образ, он был очень вежлив и обходителен в общении, очень уважительно относился к окружающим.
Брюс Ли скоропостижно скончался, употребив таблетку от головной боли, не успев доснять очередной фильм «Игра смерти». Как показало вскрытие, отёк мозга (на момент смерти его мозг увеличился на 13 % и весил 1575 грамм вместо 1400 в обычном состоянии) был вызван гиперчувствительной реакцией на таблетку от головной боли. Его смерть была шоком для всего Гонконга — никто не мог представить, что этот человек, днями и ночами совершенствующий свой организм, может умереть. После его смерти начали распространяться слухи, будто он умер в постели любовницы или его убил другой мастер, однако они не нашли подтверждения. Похороны Брюса Ли превратились в общегородской, а затем и всеазиатский траур. Друзья и тысячи поклонников шли отдать ему последние почести. Затем тело Брюса Ли было переправлено в Сиэтл, где с ним попрощалась семья и где он был похоронен. К могиле Брюса Ли до сих пор ходят поклониться любители боевых искусств, прибывающие в Сиэтл. А его последний фильм был спустя 5 лет доснят при помощи дублёров, имел огромный успех и вызвал новую волну интереса к кунг-фу и восточным боевым искусствам.
Фильмография
1. Тёмный мир: Cхватка убийц (видео) (2003)
2. Кинематограф Гонконга (ТВ) (2003)
3. Лучшие бойцы (видео) (1995)
4. Кино мести (1994)
5. Городской охотник (1993)
6. Bruce Lee - Best of the Best (1990)
7. Holy Batmania (видео) (1989)
8. Башня смерти (1981)
9. Касание смерти (1980)
10. Игра смерти (1978)
11. Новая игра смерти (1977)
12. Кулак ярости 2 (1977)
13. Lung men bei chi (1976)
14. Ярость Дракона (1976)
15. Кунг-фу киллеры (ТВ) (1974)
16. Зеленый шершень (1974)
17. Выход Дракона (1973)
18. Брюс Ли и я (1973)
19. Путь дракона (1972)
20. Кулак ярости (1972)
21. Большой босс (1971)
22. Лонгстрит (сериал) (1971-1972)
23. Лонгстрит (ТВ) (1971)
24. Марлоу (1969)
25. Blondie (сериал) (1968-1969)
26. Железная сторона (сериал) (1967-1975)
27. Зеленый шершень (сериал) (1966-1967)
28. Бэтмен (сериал) (1966-1968)
29. Сирота (1960)
30. Гроза (1957)
31. Умные парни дурачатся (1956)
32. Слишком поздно для развода (1956)
33. Песня сироты (1955)
34. Мы обязаны этим нашим детям (1955)
35. Верная жена (1955)
36. Трагедия сироты (1955)
37. Любовь (1955)
38. Это отец виноват (1953)
39. Бесчисленные дома (1953)
40. Перед лицом разрушения (1953)
41. Слезы матери (1953)
42. Проводник света (1953)
43. Раннее детство (1951)
44. Малыш (1950)
45. Сэй Си в мечтах (1949)
46. Мечта о богатстве (1948)
47. Рожденный человеком (1946)
48. Золотой ворот девушки (1941)
- Брюс Ли говорил на четырёх языках: английском, кантонском, путунхуа (мандарин) и японском.
- Его настоящее имя Ли Юн Фан. Также в семье его называли «Маленький феникс».
- Когда Брюс Ли умер его вес был 53 кг.
- Брюс Ли послужил прототипом персонажа «Лью Канг» популярной серии видео-игр «Mortal Kombat».
- В юности Брюс Ли выиграл чемпионат по танцу «ча-ча-ча» в Гонконге.
- Ли разработал свой стиль кунг-фу под названием «Джит Кун-До».
- Родился Брюс Ли в Сан-Франциско во время американских гастролей его родителей — актёра-комика кантонской китайской оперы Ли Хой Чена и его жены Грейс Ли (наполовину китаянка, наполовину немка); в кино начал сниматься с детства, в Гонконге.
- Одним из учеников Брюса Ли был Джордж Лэзенби.